Фото пресс-службы НКЦБФР

Тимур Хромаев: Манипулирование ценой дискредитирует украинский фондовый рынок

– Суды рассматривают множество дел, связанных с манипулированием на фондовом рынке. Почему на форуме вы сказали о «положительной практике», ведь не всегда суды становятся на вашу сторону?

– Практика складывается из конкретных дел. Если говорить в целом, то суды сейчас поддерживают нашу позицию. В суде рассмотрено четыре иска на постановления комиссии о санкциях за манипулирование (приняты в пользу комиссии. – FinClub). Еще восемь дел ожидают рассмотрения (в 2015-2016 годах оспорено в суде 12 постановлений НКЦБФР о наложении санкций за манипулирование ценами – на сумму 3 млн грн – FinClub).

По некоторым вопросам, таким как остановка торговли ценными бумагами эмитентов с признаками фиктивности, мы прошли по всем инстанциям, даже до «вышки» дошли: суд принял нашу позицию. Но вопрос не в количестве выигранных дел, а в качестве. Важно то, что суды, признав решения комиссии об остановке торговли законными, фактически подтвердили не только полномочия комиссии, но и философию, которой она придерживается. Борьба с правонарушениями – одна из базовых функций всех регуляторов рынков ценных бумаг во всех цивилизованных странах (по состоянию на 1.09.2016 продлена остановка торгов ЦБ только 16 эмитентов из ранее «замороженной» сотни; у 39 эмитентов сохраняются признаки фиктивности. – FinClub).

– И суды вникают в специфику рассматриваемых исков?

– Речь идет о признании противозаконной деятельности по формированию необоснованных цен на финансовые инструменты. И вопрос даже не в том, какая цена – высокая или низкая. У инструмента, который стоит ноль, в принципе не должно быть цены. Ценные бумаги – особый объект гражданских прав, который так же как и другие объекты – зерно, металл или недвижимость, – имеет определенную стоимость. Его можно так же покупать, продавать, передавать в дар, использовать в качестве залога и многое другое. Поэтому очень важно, чтобы цена объекта формировалась прозрачно, была экономически обоснованной. Стоимость ценных бумаг должна соответствовать рыночной стоимости актива, на который выпущены эти ценные бумаги.

Эта идеология нашла понимание в судах. Мы видим, что формируется определенная практика, судьи получают больше понимания и начинают глубже вникать в вопросы фондового рынка.

– На этом фоне Минюст отменяет госрегистрацию акта № 980/2015 «Положение об установлении признаков фиктивности эмитентов ценных бумаг и включении таких эмитентов в список эмитентов, имеющих признаки фиктивности». Как это решение повлияет на дальнейшую борьбу с манипулированием?

– Мы оспариваем это решение. Хотя на самом деле у нас конфликта с Минюстом нет. Это межведомственный спор, который должен решаться в судебных инстанциях. Комиссия всегда обращала внимание на то, что регистрация наших нормативно-правовых актов является вмешательством в регуляторную политику. Процесс регистрации, призванный изначально проверить документ на соответствие общим требованиям законодательства и внести его в нормативную базу, по сути превратился в оценку наших актов неспециалистами. Минюст регистрирует документы и других регуляторов – НКРЭКУ, Нацкомфинуслуг, НКЦБФР, и его сотрудники не могут являться специалистами сразу во всех этих сегментах. Отказывая в регистрации или аннулируя госрегистрацию документа, Минюст фактически вмешивается в работу регуляторов рынков. В то же время практика предыдущих лет показала, что суды признают наши регуляторные полномочия. Это подтверждено и нашим профильным международным регулятором (IOSCO): операционная независимость – это наше обязательство перед МВФ, условие для подписания IOSCO MMoU и наша цель. У Нацбанка есть такие полномочия. Я считаю, что два регулятора финансового рынка должны иметь автономию.

– Как происходит усиление «независимости» комиссии?

– Операционная независимость, которая подразумевает самостоятельность в принятии нормативных актов, их регистрацию и аннулирование, прописана в законопроекте № 3498 о регулируемых рынках и деривативах. Документ уже принят в первом чтении. Когда закон пройдет второе чтение и вступит в силу, у нас будет операционная независимость. Вопрос нашей финансовой независимости мы решаем в рамках других нормативно-правовых актов. В законе о госбюджете предусмотрено наличие специального фонда для финансирования деятельности НКЦБФР по надзору за рынком. Вопрос финансовой независимости еще предстоит решать системно.

– Большинство дел по манипулированию на биржах касаются прошлых периодов. Свежие дела есть?

– Основная масса дел – это манипулирование за 2014 и 2015 годы. Комиссия видит такие нарушения после появления отчетности за предыдущий год.

– Количество манипуляций уменьшается?

– Сейчас таких дел меньше. Уменьшается количество биржевых операций и эмитентов, логично, что и манипулирования становится меньше. По итогам 2016 года будет совсем другая картина, много эмитентов, чьи ценные бумаги использовались для манипулирования ценой, больше не торгуются на биржах в связи с ужесточением требований к листингу. С 1 января 2016 года в листинге оставалось уже 16 бумаг, сейчас их всего 8. Как показывает мировая практика, такие типовые правонарушения, как манипулирование и инсайдерская торговля, будут встречаться. Но их форма будет меняться.

– Такие операции будут переходить на внебиржевой рынок?

– В том числе. Уже сейчас мы отмечаем на неорганизованном рынке довольно большой объем сомнительных операций. Такую информацию сложно утаить: ты смотришь на торговлю ценными бумагами эмитента, а у него колебание цены в десятки раз.

– Но на внебиржевом рынке у вас же нет никаких механизмов воздействия. Что вы можете сделать?

– Мы ищем варианты. Манипулирование ценой, в том числе и на неорганизованном рынке, дискредитирует украинский фондовый рынок в целом. Наша цель – защитить инвесторов, обеспечить прозрачность рынка и устранить системные риски. Манипуляции являются системным риском не только для фондового рынка, но и для всего финансового сектора Украины – банковского, страхового рынков. Мы не хотим, чтобы фондовый рынок использовался не по назначению. Комиссия продолжит анализировать отчетность эмитентов, активность участников и судебную практику, а также будет готовить нормативные акты, чтобы вытеснять это явление. Мы хотим еще больше усилить надзор за компаниями по управлению активами и торговцами, а также повысить уровень их ответственности, ведь они распоряжаются средствами инвесторов.

Руденко Виктория