Почитаем прессу

Размер текста
25.04.2009

Призрак 90-х

Когда американскому гражданину Роберту Флетчеру в 2007-м Комиссия по ценным бумагам и биржам США навсегда запретила занимать ответственные должности в любой публичной компании на территории страны, сей предприимчивый персонаж пересек Атлантику, чтобы организовать свой бизнес… в Украине. Человеку, на совести которого $137 млн непогашенных долгов в США, препятствий у нас чинить не стали. В итоге гастролер пополнил свои активы еще минимум на $100 млн, которые он собрал с украинцев. Чему поспособствовали украинские законы, а также нивелирование в нашей стране такого понятия, как «деловая репутация». Этой особенностью ведения бизнеса в Украине воспользовался не один предприниматель — как выяснили журналисты «ВД», у руля ряда компаний в нынешнее время оказались люди, за плечами которых уже есть банкротство финансовых компаний в 1990-х — начале 2000-х.

Не изобретая велосипед

К примеру, первые лица обанкротившейся в 1996-м СК «ОМЕТА-Инстер» сегодня руководят СК «НОВА» и ЗАО «Европейский страховой альянс», совладельцы лопнувшего ОЛБанка обзавелись бизнесом на Закарпатье, президент почившего в Бозе в 1990-х банка «ИНКО» руководит КП «Киевский метрополитен». Впрочем, Игорь Арцимович, бывший финансовый директор СК «ОМЕТА-Инстер», покинул компанию в 1995-м, «чтобы не оказаться причастным к последствиям методов, которыми компания руководствовалась».

«Это было в 1990-е годы! Сегодня — другое время»,— пытается провести границу между прошлым и настоящим Александр Филонюк, президент Лиги страховых организаций. Возглавляемая им в 1990-е СК «Саламандра» также пополнила ряды банкротов, а ущерб от ее деятельности оценивался в сумму $2 млн.

В 2009-м г-н Филонюк выступает за ужесточение требований к оценке репутации руководителей финансовых компаний. «Я считаю, что вводить репутационные ограничения для топ-менеджеров финансовых компаний необходимо. Но при этом следует учитывать, при каких обстоятельствах возникали проблемы на прошлом месте работы специалистов», — говорит эксперт.

В интервью «ВД» Виктор Суслов, глава Госфинуслуг, контролирующей работу небанковских финансовых учреждений, сообщил, что в ведомстве будет создан отдел по стандартам корпоративного управления (подробнее — см. Мнение Виктора Суслова, стр. 24).
Другой вопрос, почему об этом задумались лишь в середине 2009-го, после того как ведомство захлестнула лавина жалоб от клиентов…

«Ни Госфинуслуг, ни НБУ, ни ГКЦБФР, ни Госфинмониторинг сегодня не достаточно следят за репутацией и честностью персонала», — утверждает Геннадий Москаль, замглавы парламентского комитета по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. При лицензировании банка или CК регуляторы зачастую обращают мало внимания на карьерное прошлое учредителей или управляющих данного учреждения.

«К руководителям банков предъявляются требования в отношении стажа работы, образования и безупречной деловой репутации.

Но однозначно плохой репутацией считается лишь непогашенная судимость. Окончательное определение репутации проводится комиссией при НБУ», — говорит Павел Крапивин, заместитель главы правления банка «Контракт». «Оценка безупречной репутации банкиров отдается на откуп сотрудникам НБУ, мнение которых всегда субъективно и с которыми всегда можно договориться», — сообщил «ВД» руководитель одного из банков, пожелавший остаться неназванным.

И банкиры, и страховщики акцентировали внимание на том, что, по их информации, процесс ликвидации большинства СК, лопнувших в 1990-е, и банков, обанкротившихся в конце 1990-х — начале 2000-х, не сопровождался возбуждением уголовных дел. Более точную информацию добыть, увы, не представляется возможным: официальные запросы, отправленные органам прокуратуры и МВД свыше трех недель назад, остались без ответа.

Лицензия для Мавроди

При выводе средств из страховых компаний или банков, потерпевших крах в 1990-е, применялись одни и те же схемы. Банки кредитовали связанные структуры, после чего выданные займы списывались. СК страховали родственные предприятия на крупные суммы и после симуляции страхового события и огромной выплаты инициировали банкротство. Сегодня нет никаких препятствий для того, чтобы реанимировать уже опробованные механизмы. Так, раздувание кредитных портфелей банков происходит уже в течение нескольких месяцев (подробнее — см. «Цена помощи», «ВД» №16, 2009 г.). Аналогичная картина наблюдается и в страховом секторе. Компании перегружены объемами псевдообязательств, выплачивая возмещения связанным лицам. При этом в законодательной сфере имеется достаточно лазеек, помогающих СК «лопаться». Так, в 1990-х требование к капиталу СК составляло всего $5 тыс. Сегодня — ?1-1,5 млн. Но сами активы компании могут размещать в т. н. мусоре — нелистингованных ценных бумагах со сфальсифицированной стоимостью.

В минувшем году на 7,7 млн грн. проблемных активов СК на подобные ценные бумаги пришлось 6,5 млн грн. В итоге ничто не мешает СК инициировать банкротство, пустив по миру тысячи своих клиентов.

«В мировой практике, когда возникает вопрос о банкротстве предприятия, тем более финансового, в роли оппонента всегда выступает государство, которое изначально предполагает, что речь идет о лжебанкрот­стве. У нас подобной практики контроля нет. Это лазейка, которую использовали и будут использовать в Украине», — утверждает Анатолий Дробязко, главный редактор журнала «Финансовые риски», долгое время выступавший в роли советника главы НБУ.

Хотя о надзоре над финансовыми учреждениями в Украине чиновники говорят как об одном из наиболее эффективных на постсоветском пространстве. Однако применение правильных норм иногда приобретает специфическую форму. Так, к примеру, Нацбанк, по словам г-на Дробязко, к своим подопечным не применяет нормы антимонопольного законодательства в части консолидации связанных групп юридических и физических лиц. Объясняется это противоречиями в законодательстве — разными определениями понятий «связанные лица» в финансовых и антимонопольных законах — которые, впрочем, никто особо не пытался изменить. «В практике антимонопольного законодательства группа из трех-пяти связанных компаний может считаться единым юридическим лицом. В банковских же нормативах цепочка связанности упрощена: аффилированным считается юрлицо, имеющее существенную долю в банке. Де-юре действуют ограничения на кредитование родственных лиц. Де-факто, добавив в цепочку третье лицо, банки могут беспрепятственно раздавать псевдокредиты», — поясняет эксперт.

Нежелание что-либо менять в этой сфере хорошо демонстрирует институт временных администраторов. Появление куратора от государства, по логике вещей, должно означать, что финучреждение еще можно спасти. Но украинские реалии таковы, что, за исключением единичных случаев, введение временного администратора свидетельствует о том, что спасать на вверенном ему объекте, в общем-то, нечего. Да и квалификация этих специалистов оставляет желать лучшего.

Так, в конце 1990-х — начале 2000-х в среде финансистов долго и упорно циркулировали слухи о том, что после ухода одного из временных администраторов впослед­ствии обанкротившегося АКБ «Украина» из офиса исчезли в неизвестном направлении два полотна кисти Айва­зовского. Оговоримся — это всего лишь слухи, которые, впрочем, НБУ в те времена упорно отказывался комментировать.

Увы — процесс законодательного ужесточения контроля над деятельностью финучреждений даже если и будет запущен, не даст немедленных результатов. Украинцам остается уповать на более жесткую позицию НБУ и Госфинуслуг, которые будут «ловить за руку» недобросовестных управляющих при попытках намеренного доведения банков и СК до банкротства.

--------------------------------------------------------------------------------

Виктор Суслов, глава Государственной комиссии по регулированию рынков финансовых услуг Украины

— Мы проводим реформирование Госфинуслуг, дабы финансовый надзор соответствовал международным стандартам, в том числе требованиям к репутации менеджеров. В структуре Комиссии будет создан отдел по стандартам корпоративного управления, который будет заниматься среди прочего выработкой требований к руководителям финансовых учреждений и к их репутации. Мы будем вести детальные консультации по этим вопросам со Всемирным банком и Еврокомиссией, ведь международная практика по репутационным требованиям также изменилась. Во время кризиса мировым сообществом принято решение об усилении роли органов государственного надзора в целом и об ужесточении требований к руководителям финансовых организаций в част­ности. «Золотые парашюты» и бонусы распускают менеджеров, одновременно являясь ограблением клиентов и государства. Менеджеров надо ставить в жесткие рамки, отслеживая, кто именно допускается к управлению компанией.

--------------------------------------------------------------------------------

Блиц-опрос

Законодательство оставляет лазейки для беспрепятственного вывода капитала из проблемных учреждений. О том, по каким схемам банкиры и страховщики выводят деньги и какие меры должны принять власти по отношению к организаторам фиктивных банкротств, «ВД» рассказали Сергей Яременко, советник министра экономики, и Денис Кузнецов, управляющий партнер юридической компании Amond & Smith Ltd.

Отмечаете ли вы повтор сценариев 1990-х — начала 2000-х по выводу активов из проблемных финучреждений?

Сергей Яременко: Вывод капитала из банков произошел еще в конце прошлого года, во время ноябрьских-декабрьских интервенций НБУ. При этом использовалось несколько схем и механизмов перевода средств в «твердые» валюты (евро и доллары), а затем их последующего вывода в офшоры и родственные компании. Например, через фиктивные сделки и кредитование аффилированных структур по более выгодным условиям. Часть этих кредитов никогда в банки не вернется.

Денис Кузнецов: В нынешнее время собственники финучреждений используют несколько иные схемы вывода денег.

В 1990-е для этих целей использовали псевдострахование за рубежом. Но Госфинуслуг ужесточила требования к перестрахованию в рейтинговых компаниях, расположенных в странах, не включенных в черные списки FATF. На смену пришли схемы в форме оплаты консалтинговых услуг, дивидендных платежей, роялти. По требованию НБУ на консалтинговые услуги банк может направлять не более ?100 тыс. в месяц, поэтому большие суммы через такие схемы вывести нельзя.

На сегодняшний день самой распространенной схемой вывода средств из финансовой компании в крупных размерах является покупка технических или «мусорных» ценных бумаг — акций, стоимость которых нулевая. Поскольку процесс ценообразования на фондовом рынке у нас довольно условен, то существуют неограниченные возможности для вывода денег через многократное завышение стоимости ценных бумаг. Сделки осуществляются прямо на ПФТС.

Какие меры следует принимать в отношении управленцев банков, которые своей деятельностью нанесли ущерб благосостоянию украинцев?
С. Я.: Существующие у нас санкции в отношении руководителей финансовых организаций можно сравнить с лишением прав водителя, который сбил человека.

В Украине должна быть введена практика, аналогичная западным финансовым законам — некомпетентные управленцы должны лишаться права работать на профильном рынке. Но требуется решение ряда вопросов. Кто будет ограничивать их право на работу? К примеру, запретит НБУ экс-банкиру работать в банках. А дальше что? «Наследивший» топ-менеджер получит свои дивиденды, зарплату и уйдет из банковской сферы в страхование или на фондовый рынок.

Ужесточать следует и надзор над банкротством учреждений. В развитых государствах риск банкротства принимается во внимание контролирующими органами на гораздо более ранней стадии проблем, нежели у нас. И уже на этом этапе поднимается вопрос о национализации банка или страховщика.

Д. К.: В украинском Уголовном кодексе закреплено такое понятие, как «фиктивное банкротство». За ущерб, нанесенный гражданину в размере от 8,5 тыс. грн. и выше, менеджеры предприятия должны караться штрафом от 51 тыс. грн. или тюремным заключением на срок до трех лет. Если банкир или страховщик выводит деньги через механизм приобретения «мусорных» бумаг или псевдострахование, это вполне уместно расценивать как фиктивное банкротство. Насколько я знаю, ни одного человека по этой статье в тюрьму в Украине не посадили. Дело не доводят до суда, поскольку надзорные органы не фиксируют, что предприятие было разграблено преднамеренно.

Маргарита Ормоцадзе

Источник: "Власть Денег", апрель 2009 (№223)

 

Обзор DEDALINFO