Российско-украинский эндшпиль и будущее Европы

Ожидайте неидеальной сделки к концу второго квартала.

Поскольку в Европе не хватает оружия, на Украине — истребителей, в США — терпения, а трансатлантическое единство трещит по швам, президент Зеленский, скорее всего, будет вынужден принять урегулирование с Россией путем переговоров в этом году, которое заморозит боевые действия, но не приведет к всеобъемлющему мирному соглашению. Потери Путина также далеки от приемлемых. При нынешних темпах роста Россия будет контролировать всю Украину примерно через 118 лет. Поэтому Путин будет стремиться заключить сделку, которая будет выгодна его общей цели — в конечном итоге контролировать Киев. 2025 год всегда должен был стать годом переговоров, и эндшпиль уже здесь.

Но продлится ли она? Прочность любого урегулирования будет зависеть от: (1) того, насколько удовлетворен президент Путин уступками Украины и Запада (достаточно ли он получил того, что хотел?). Обеим сторонам нужна сделка, которую они смогут защитить политически.  И (2) сила обещаний безопасности, которые ее гарантируют (достаточны ли они для сдерживания дальнейшей агрессии и позволяют Украине уверенно восстанавливаться?). Они находятся в прямом противоречии: чем слабее обещания безопасности, тем больше уступок Украине придется проглотить — нейтралитет, демилитаризацию, разоружение, территорию и т. д. или рискнуть вернуться к боевым действиям.

В целом, мы видим 4 возможных результата, каждый из которых имеет параллели с другими странами сегодня:

Лучший вариант — «Южная Корея». Шансы: 15%.

Президент Зеленский не получит ни членства в НАТО, ни полного восстановления территории Украины. Однако, если он сможет обеспечить наличие в стране европейских сил безопасности, подкрепленных американским обещанием безопасности в виде помощи и разведывательной поддержки, то 80 процентов Украины, которые все еще находятся под контролем Киева, встанут на гораздо более стабильную, процветающую и демократическую траекторию. Решение Запада задействовать приблизительно 300 миллиардов долларов, замороженных в российских суверенных активах, также дало бы хороший старт восстановлению Украины

Нормальный вариант — «Израиль». Шансы: 20%.

Сильная, устойчивая военная и экономическая поддержка без значительного присутствия иностранных войск, вероятно, все еще даст Украине пространство для превращения себя в крепость, проведения военной модернизации и в конечном итоге создания собственного сдерживающего фактора. Но война всегда будет у нее на пороге. Путину все равно нужно будет увидеть достаточные экономические выгоды (включая снятие санкций) и более прочные отношения с США.

Не очень хороший вариант — «Грузия». Шансы: 50%.

При отсутствии как иностранных войск, так и сильной военной поддержки Украина будет испытывать постоянную нестабильность, замедленный рост и восстановление, со временем ослабевающую иностранную поддержку и фактический срыв ее западной интеграции (т. е. членства в ЕС и НАТО) с постепенным возвращением в орбиту России.

Худший вариант — «Беларусь». Шансы: 15%.

Если США откажутся от Украины — или будет воспринято как переходящие на другую сторону — и Европа не вмешается, Россия будет твердо придерживаться своих максималистских требований и добиваться полной капитуляции Украины, превратив страну в вассальное государство Москвы. В этом сценарии Россия фактически выиграет войну, разделит Запад и бесповоротно перевернет мировой порядок после Второй мировой войны.

Максималистские требования Путина: 6 «нет» и 6 «да».

1. Нет: членство в НАТО и объявленный нейтралитет Украины
2. Нет: ядерное оружие на Украине или его прикрытие
3. Нет: иностранные войска на Украине (включая миротворцев)
4. Нет: иностранная военная помощь или обмен разведданными
5. Нет: большая украинская армия (значительное сокращение численности украинской армии)
6. Нет: современное оружие на Украине (значительные ограничения на типы оружия, которыми может обладать Украина)

1. Да: международное признание претензий России на Крым и четыре области (около 20% Украины)
2. Да: вето на иностранные гарантии безопасности для Украины
3. Да: запрет на военные учения сил США и других стран НАТО на территориях новых членов альянса
4. Да: ограничения на войска США
5. Да: снятие санкций с российских активов
6. Да: возвращение российских дипломатических комплексов в  США

Как может выглядеть «грузинский сценарий» для Украины? Демократический дрейф без якорей безопасности.

После войны с Россией в 2008 году Грузия получила выгоду от всплеска западной помощи и политической поддержки, которая не ограничилась войсками и обещаниями безопасности. Сегодня правящая партия Грузии «Грузинская мечта», поддерживаемая дружественным России олигархом, заморозила вступление в ЕС и приняла законы об «иностранных агентах» в стиле Кремля, которые привели к приостановке финансирования США и ЕС. Политическая нестабильность и демократическая эрозия, вызванные ползучим влиянием России, повлияли на доверие инвесторов на фоне сокращения валютных резервов.

Между тем, экономическая связь с Россией углубилась: только денежные переводы из России составили более 15% ВВП Грузии в 2022–2023 годах, что сделало ее крупнейшим источником дохода от денежных переводов для страны.  Торговля и прямые поездки расширились, а приток граждан России резко возрос. С ВВП в 2023 году всего в 30,5 млрд долларов — одна восьмая размера Оклахомы — небольшая экономика Джорджии, основанная на денежных переводах и туризме, все еще растет, но становится все более уязвимой. Когда-то считавшаяся историей успеха реформ, Грузия иллюстрирует, как отсутствие надежной безопасности и институциональных якорей может постепенно подорвать демократическое управление и ослабить экономический потенциал.

Украина, столкнувшаяся с аналогичным результатом, могла бы изначально выиграть от волны энтузиазма доноров и помощи в восстановлении. Но без прочной интеграции в западные структуры безопасности и политики Украина рискует медленно скатиться в геополитическую серую зону. Некоторая часть из почти 7 миллионов украинских беженцев может решить не возвращаться, лишив экономику столь необходимой квалифицированной рабочей силы.  Не склонные к риску инвесторы могут выбрать избегание нестабильной, уязвимой с точки зрения безопасности среды, ограничивая прямые иностранные инвестиции и сдерживая диверсификацию.

Украина может вновь открыть уязвимые торговые коридоры или неформальные зависимости, связанные с Россией. Страховые издержки и премии за риск для бизнеса останутся высокими, что подорвет конкурентоспособность. Ограничения на военную мощь и потенциал — если они станут частью согласованного урегулирования — могут преждевременно задушить динамичные оборонные и технологические секторы Украины, уничтожив потенциальный двигатель послевоенного роста. Как это ни парадоксально, потеря восточной территории может послужить своего рода жгутом, отрезая Киев от дорогостоящего мятежа в Донбассе и позволяя сосредоточиться на восстановлении более управляемых, менее пострадавших регионов, требующих меньших государственных расходов.

При отсутствии твердых обязательств будущее Украины может повторить отрезвляющее напоминание Грузии о том, что войны могут закончиться без справедливого мира, и даже самые сильные прозападные настроения могут угаснуть, если западные институты не ответят им должным образом.

Будущее Европы

Изменения в политике США по отношению к Украине и другим вопросам усиливают европейские призывы к большей «стратегической автономии» от своего самого важного союзника и главного торгового партнера.

Как мы к этому пришли:

Двойной шок

Полномасштабное вторжение России в Украину потрясло континент, выведя его из состояния самоуспокоенности после Холодной войны, и вызвало смелые изменения в европейской политике безопасности, энергетики и экономики в поддержку как Киева, так и послевоенного международного порядка, который этот конфликт стал представлять.

Вторым шоком стало резкое изменение политики США, примером чего стал визит президента Зеленского в Овальный кабинет 28 февраля 2025 года. Этот резкий визит, которому несколькими днями ранее предшествовало голосование США в ООН против резолюции, осуждающей агрессию России, а затем последовала временная приостановка военной и разведывательной помощи США Украине, стал громом по всей Европе, вызвав опасения по поводу отказа Америки от своих принципов и позиции лидера свободного мира.

Переломный момент

Независимо от того, был ли этот сигнал намеренным или нет, в настоящее время в европейских столицах широко признается, что для исправления чрезмерной зависимости континента от Соединенных Штатов — глубокой и фундаментальной взаимосвязанности, выстроенной намеренно и на протяжении десятилетий, — необходима большая «стратегическая автономия».  Отражая более широкие настроения, новый канцлер Германии и давний трансатлантик Фридрих Мерц заявил, что его «абсолютным приоритетом» будет «достижение независимости от США», и пообещал значительные инвестиции в оборону.

Хотя разговоры о такой автономии не являются новыми — они развиваются с тех пор, как президент США Барак Обама начал «поворот в Азию» в 2012 году — мы находимся на переломном этапе, когда все больше европейских государств переходят от позиции хеджирования к дерискингу. Недавнее введение новых тарифов США усиливает призывы к большему европейскому протекционизму и затруднило трансатлантическое сотрудничество по ряду ключевых вопросов.

Что происходит сейчас

Консенсус остается неясным относительно того, как именно установить большую независимость от Соединенных Штатов, в какой степени, какой ценой и в чью пользу. ЕС заявил о своей приверженности повышению конкурентоспособности, углублению финансовой интеграции, координации энергетической политики, инвестированию в оборону и диверсификации дипломатических и экономических отношений. Однако превращение в настоящий противовес будет зависеть от того, сможет ли он объединиться как внутри страны, так и с Великобританией — задача, осложненная отсутствием четкого лидера и некоторыми государствами-членами (например, Венгрией), более благосклонно относящимися к новой повестке дня США.

Неотложные проблемы

Некоторые из наиболее неотложных проблем, на которые Европе потребуются быстрые ответы, находятся в сфере безопасности и обороны, а именно: (1) как обеспечить материальную поддержку и 4 из 9 гарантий, которые ей необходимо достичь с Россией (то, за чем Пекин будет тесно следить в вопросах безопасности и мира), и (2) как укрепить собственную территориальную оборону от растущих геополитических и гибридных угроз (которые стирают границы между войной и миром) таким образом, чтобы это надежно компенсировало неясную приверженность Америки статье 5 соглашения о коллективной обороне НАТО.

Необходимость увеличения оборонно-промышленной базы (Defence Indastrial Base, DIB)

Мощь оборонно-промышленной базы Европы будет важна, если не решающей, в обоих случаях, и в настоящее время она не соответствует своему назначению — вопрос все более неотложный в Лондоне, Париже и, в частности, в Берлине, где канцлер Мерц отстаивал историческое соглашение о расходах, освобожденное от ограничений по долгам. В Брюсселе также предпринимаются серьезные усилия по устранению структурных недостатков перевооружения, включая смягчение правил расходования дефицита ЕС и открытие новых возможностей для заимствований, но будут ли отдельные государства-члены — многие из которых управляют хрупкими правящими коалициями, фискальными ограничениями и популистскими встречными ветрами — иметь политическую волю и возможности для введения жестких компромиссов, особенно в отношении любимых программ социального обеспечения, еще предстоит увидеть. В 2024 году коллективные расходы государств-членов ЕС на оборону составили 326 млрд евро или 1,9% ВВП ЕС, что на 30% больше, чем в 2021 году, но все еще составляет всего четыре десятых от расходов Соединенных Штатов, которые составляют почти 900 млрд долларов. Поскольку Европа переходит от «послевоенного» к «довоенному» положению, это станет важным пространством для наблюдения.

Ниже приведены расходы на оборону как доля реального ВВП (%)

Что делать с замороженными активами России?

Помимо войск и гарантий безопасности, другой мощной, хотя и спорной, картой Европы, которую можно разыграть в формировании исхода российско-украинской войны, является ее контроль над примерно двумя третями из 300 миллиардов долларов замороженных активов России. ЕС должен достигать единогласного согласия каждые 6 месяцев, чтобы продлить свои санкции против России; следующее голосование необходимо провести до 31 июля. Если Венгрия или другое государство-член откажется голосовать за продление — без ареста заблокированных активов — санкции против России прекратятся, как и большая часть рычагов влияния Европы, и средства вернутся в Россию. Такая значительная сумма станет спасательным кругом для российской экономики, активизировав ее усилия по военному перевооружению. В качестве альтернативы, если эти средства будут переведены в Киев, они будут иметь большое значение для компенсации Украине предполагаемого ущерба в размере 523 миллиардов долларов, нанесенного Россией, и стимулируют ее усилия по восстановлению.

Еще рано отпевать НАТО

После 80 лет не стоит спешить прощаться с трансатлантическим альянсом, который проявил поразительную устойчивость и обеспечил самый длительный период мира и глобального процветания в истории.

Европейские лидеры активно ищут диалог с администрацией Трампа, стремясь сохранить трансатлантические отношения и роль США в Европе. Это свидетельствует о признании как их внутренней ценности, так и незаменимости в среднесрочной перспективе — временном горизонте, что значительно превышает оценки восстановления российской военной мощи (5–10 лет).
Следовательно, шанс еще есть, хоть и кажется призрачным — удержать курс и стабилизировать ситуацию.

Почему это важно

Трансатлантические отношения были краеугольным камнем современной геополитики, и последствия разрыва серьезны для обеих сторон и, по сути, для мира в целом.

1. Безопасность и процветание Соединенных Штатов по-прежнему тесно связаны с безопасностью и процветанием евроатлантического региона. Никакие другие экономические отношения не являются столь интегрированными и не обладают такой большой способностью формировать и направлять мировую экономику. ЕС является крупнейшим торговым партнером Америки, а их совокупные экономики составляют около пятидесяти процентов мирового ВВП. Доллар и евро являются двумя из важнейших резервных валют мира.

2. Европейские военные силы остаются наиболее эффективными партнерами Соединенных Штатов в противостоянии международным вызовам, а Европа является основным базовым центром, обеспечивающим глобальное присутствие американских военных.

3. Трансатлантическая координация в рамках многосторонних институтов и форумов, таких как Организация Объединенных Наций и G7, активизировала глобальные действия по некоторым из самых сложных мировых проблем.

4. Именно отсутствие конфликта в Европе позволило Соединенным Штатам сосредоточить свое внимание и ресурсы в других местах, включая Индо-Тихоокеанский регион. И именно объединенная сила Европы и Соединенных Штатов сформировала существенный барьер для имперских и ревизионистских держав, стремящихся вернуться к мировому порядку до 1945 года — миру, определяемому сферами влияния и хищническими захватами земель более крупными странами против более мелких соседей.

Что мы наблюдаем: основные события, на которые стоит обратить внимание в ближайшие недели

→ Две недели в июне. Саммит лидеров G7 15–17 июня в Канаде, за которым последуют саммит НАТО 24–26 июня в Гааге и заседание Европейского совета 26–27 июня, покажут подходи рычаги влияния каждой стороны.

→ Когда встретятся Трамп и Путин? После нескольких долгих телефонных звонков между двумя лидерами Трамп стремится сесть за стол переговоров с Путиным, заявляя, что «ничего не произойдет» в урегулировании украинского вопроса, пока они этого не сделают. Этот момент станет дипломатическим эквивалентом Суперкубка, привлекая внимание всего мира (как единственная встреча президента Байдена с Путиным в 2021 году в Женеве) и заставляя всех спрашивать, будет ли это настоящий прорыв или, как встреча Трампа с Путиным в Хельсинки в 2018 году, запомнитсяпротиворечивостью.

→ Порядок передислокации? Около 90 000 американских солдат находятся в Европе — на данный момент. Некоторые из них почти наверняка не будут там в это время в следующем году.

→ Торговая война или стычка? США ввели тарифы на ЕС в размере 25% на сталь, алюминий и готовые автомобили, а также 10% «универсальный» тариф с некоторыми изъятиями. 2 апреля они объявили о 20% «взаимном» тарифе, но приостановили его на 90 дней 9 апреля. С тех пор ЕС приостановил любые ответные меры, но будет готов, если переговоры провалятся. Несмотря на заявленную открытость к заключению сделки, у ЕС будет мало возможностей для маневра в вопросах сельского хозяйства и нетарифных барьеров, таких как те, что связаны с Законом о цифровых услугах и Законом о цифровых рынках.

→ Европейская оборона — факт или вымысел? Европейские правительства пообещали значительно увеличить инвестиции в оборону, но выполнить обещание будет непросто. Если бюджет нового канцлера Германии Фридриха Мерца оправдает ожидания, он станет поворотным моментом для европейских инвестиций в оборону и установит новые ожидания на континенте.

→ Продление санкций? Очередное 6-месячное продление санкций ЕС против России должно состояться 31 июля. Если голосов не будет, у Европы будет короткое окно для изъятия замороженных российских активов.

→ Упрек Китая и Европы? Пекин пытается извлечь максимальную выгоду из охлаждения альянса США и Европы. Ожидаемый саммит ЕС и Си Цзиньпина в июле может открыть двери.

→ Дальнейшие шаги по соглашению США и Украины о поставках полезных ископаемых? Подписанное 30 апреля соглашение позитивно подтверждает «долгосрочное стратегическое соответствие» между США и Украиной и создает инвестиционный фонд реконструкции, но детали остаются неясными. Экономическая целесообразность разработки все еще остается под вопросом (одна только инфраструктура потребует миллиардов долларов), и, по оценкам, до 40% полезных ископаемых Украины находятся на территории, оккупированной Россией.

→ Популистская дипломатия? Более спорные отношения США с партиями-изгоями, такими как немецкая AfD, добавят трений.